три стихотворения, поразивших за последнее время

Александр Переверзин (читая новый "Арион" (2012, № 2):

***
                                                                                  Ирине Ермаковой

                                             По благословению Господню идите, святые ангелы,
                                                           ко синю морю с золотыми ключами, отмыкайте
                                                           и колебайте синее море ветром и вихрем и сильною
                                                           погодою и возбудите красную рыбу и белую рыбу
                                                           и прочих разных рыб и зверей морских.
                                                           И гоните их из-под моху и кустов, от крутых берегов
                                                           и жёлтых песков, и чтоб они шли к нам.
                                                           Отныне и до века. Аминь.
                                                                                                    Из рыбацкой молитвы


По утрам на причале радостный шум и крик:
на ходу раздеваясь, в волны вбегают дети,
собирает тут же снасти рыбак-старик,
он выходит в море с сыном проверить сети.

Плесканув в воду браги - будет улов богат, -
погребут в тысячный раз за горизонт покорно
и с корзинами сельди к закату вдвоём назад
возвратятся, если не будет шторма.

Если шторм случится, лодку перевернёт,
растворится сын навсегда в гробовой пучине.
А старик, наглотавшись соли, до берега доплывёт -
проклинать себя и до смерти рыдать о сыне.

За волной на камни накатывает волна,
обезумев, кричат над причалом кривые птицы,
но не только их хохотом полночь сейчас полна -
вот рыдает старик. Но пора бы остановиться.

Я придумал всё в этом тексте, как автор я не хочу,
чтоб он плакал о сыне, а это значит,
он не будет плакать. Не будет. И я молчу.
Все молчат.
                  Только кто там о сыне плачет?


***
Ната Сучкова (из книги "Деревенская проза")

Когда твоя девушка спит, то её обнимает лисёнок,
набитый крупой синтетической, точно искусственным снегом,
он так обнимает её, что бывает почти человеком,
с блаженным, как сон, выражением морды весёлой.
 
Когда твоя девушка спит, то её обнимает лисёнок,
он глаз не сомкнёт, он таращится в темный простенок,
он помнит забытое ею из утренников и сценок,
он кашей детсадовской пахнет тревожно спросонок.
 
Когда бы он мог, она ела одни шоколадки,
солёная хрунка, зелёнкой набухшая ватка,
и ты никогда бы не сделал ей больно и сладко,
не больно – не больно, не сладко – не сладко – не сладко.

***
Геннадий Шпаликов (совсем недавно по-настоящему открыл для себя этого поэта с трагической судьбой).

* * *

Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.

А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернем,
Пока он площадь переходит.

Немедленно его вернем,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим.