***
Н. С.
Ветер в ситцевом шарит кармане,
отлетая, чтоб лапать буи...
Я приехала, братья армяне!
Парев цес, горемыки мои.
Что нам кровь, надругательства, скверна —
вся безбожная эта резня,
если море, бессмертная сперма,
снова приняло вас и меня!..
Как природа вкруг нас хитроумна —
да и в нас! — будто женщина: за
жизнь держаться — ей дадена уйма
разных штук: ноги, плечи, глаза...
Вон по-бабьи совсем кукуруза
прижимает дитятю к груди,
и на гуще кофейной Пируза
мне гадает: чего впереди?
И врубаюсь — сквозь чуждые звуки —
в «перестройку» и «политбюро»,
ибо я доросла до науки
слушать жизнь, отодвинув перо.
Слышать, как глухо кашляет поезд,
как в траву опадает орех...
Я с тобою в блаженстве по пояс,
как в траве. Как в воде. Что есть грех,
я не знаю. Верней, позабыла.
Как зовут эту травку? Чабрец?
А звезду, что сегодня я сбила,
точно яблоко с ветки? Чаренц?
Дай мне яблок, и хлеба, и масла,
ибо что предо мной Суламифь!
Я — сплошь битое, шитое мясо,
а она? В лучшем случае, миф.