* * *
Организм проржавел и заводится лишь с толкача:
Крика чайки, внезапной грозы, оголённых лопаток...
Но пока недвижим, видно только, что нитки торчат
Изо всех моих швов многочисленных старых заплаток.
Вот просрочено сердце, вот в лёгких чернеет смола,
Вот на месте души бесполезный комок изоленты,
Вот запястная косточка, бывшая частью крыла
(да, бывали когда-то со мной и такие моменты).
Что машиною Тьюринга стал, не жалею ничуть –
Просто нечем. Зато не подвержен врачам и аптекам.
Сколько нужно электроовец посчитать, чтоб уснуть
И проснуться в холодном поту наконец человеком?
Организм проржавел и заводится лишь с толкача:
Крика чайки, внезапной грозы, оголённых лопаток...
Но пока недвижим, видно только, что нитки торчат
Изо всех моих швов многочисленных старых заплаток.
Вот просрочено сердце, вот в лёгких чернеет смола,
Вот на месте души бесполезный комок изоленты,
Вот запястная косточка, бывшая частью крыла
(да, бывали когда-то со мной и такие моменты).
Что машиною Тьюринга стал, не жалею ничуть –
Просто нечем. Зато не подвержен врачам и аптекам.
Сколько нужно электроовец посчитать, чтоб уснуть
И проснуться в холодном поту наконец человеком?